отецв.айсин

(эссе)

Мой отец похож на Брежнева. Хотя конечно не похож. Просто какие-то неуловимые детали в какие-то неуловимые мгновения... Может рябь морщин, или взгляд – такой хитровато-простоватый себе-на-уме-мужичка. Трудно сказать, что именно, но что-то похожее точно есть.

Наверное это черная кость лезет и лезет наружу. Черная... Истоптавшая вдоль и поперек Россию-матушку, унавозившая своей неблагородной кровушкой землю. Черная-черная. Ленивая, бездельная, тугодумная, упертая... С мозолистыми лапищами. И этими непогодой, ветром и солнцем выеденными морщинами.

Я люблю своего отца. И Брежнева тоже люблю. Любить отца – это понятно, а вот как объяснить любовь к бывшему вождю?

Да что там объяснять! Просто люблю. Как частицу самого себя. Ведь я рос рядом с его лапотной физиономией на экране, плакатах... Под скрип его шагов к трибуне. Под старческое шамканье с нее. Я рассказывал про него ужасно смешные анекдоты. И почему-то не очень боялся, что меня за это посадят. И рассказывал и слушал. Но когда он умер, я испугался и подумал: "Что же теперь будет?!" Я испугался, что мир рухнет. А он почему-то не рухнул.

Я его и не любил конечно. Это тошнючее: "Дорогой Леонид Ильич..." Ужас! И отца я тоже не люблю. (Это описывается богатым словом: амбивалентное отношение). А отец не любил Брежнева. Он называл его "дурко". Раньше я считал, что это он со зла, что он ошибается. А теперь – не знаю. Для меня они оба одинаково близки, дороги и ненавидимы. Но любовь моя болезненна, а ненависть замешана на любви... Это что, Эдипов комплекс?

Итак, о чем это я? Ах да, отец и вождь. Два мужичка. От сохи. Из земли нашей грязной слепленные. Один в блестках наград, второй в потной рубахе и вонючих носках. Обоих я любил (и люблю), и обое оказались старыми маразматиками.

Дорогие мои маразматики!..

Вы правили безраздельно и бездарно: один семьей, другой страной. Мужики-монархи. И вот она – воплощенная мужичья мечта: безделье, похуизм и разливанное море водки. Если мужик становится царем, то он вместо дворца строит огромную избу, а вместо государства – большую "дярёвню".

Теперь отец со скепсисом и злостью смотрит на демократов: "Чё они сделать-то могут?!. Спекулянты!.." И тут уже не амбивалентное отношение к власти. Тут неприятие. Не наша это власть. Не мужичья. Пришлая она. Западная. А на Западе мужичков отродясь не бывало. Они только здесь.

Мы только здесь.

Здесь мы все. Никуда не делись. Попрятались. Прикинулись. Наблюдаем. "Ну-ка, ну-ка, что это там такое творится-то, а?"

Я похож на своего отца. Хотя конечно не похож. Больше на маму. Просто какие-то неуловимые детали в какие-то неуловимые мгновенья...